Халява закончилась

Точка невозврата в отношениях между Беларусью и Россией уже пройдена, пишет известная белорусская журналистка Ирина Халип.

На прошлой неделе Александр Лукашенко приехал на мясокомбинат в Несвижском районе. Привез пятилетнего сына Колю. Коле дали сосиску. Мальчик откусил. Папа велел: «Теперь дай мне откусить». Смачно чавкнул сосиской и начал благодушествовать на свою любимую тему — отношения с Россией, неподписанное соглашение по Коллективным силам оперативного реагирования (КСОР) и вообще непорядочное поведение союзников. Рассказал, что в Бишкеке на неформальном саммите ОДКБ заявил Медведеву прямо и открыто: «Скажите, что я должен защищать у вас и за что должны гибнуть мои ребята? За то, что Беларусь в России на рынок не пускают? Или за то, что энергоресурсы из России по бешеным ценам должен купить?»

Насчет обреченных на гибель белорусских ребят, если кто-нибудь не понял, это Лукашенко про КСОР говорил. Про те самые, соглашение о которых не подписал и, похоже, не собирается. Хотя в России перед тем саммитом ОДКБ говорили, что раз уж Лукашенко согласился приехать, то подпишет как миленький, а после саммита — «хоть и не подписал, зато обещал». Наивность российских чиновников можно объяснить логически только в том случае, если именно за нее они деньги получают. Иначе — необъяснимо.

Потом Лукашенко добавил: «Никто не пытался на меня надавить, были естественные вопросы и было мое жесткое выступление: если мы собираемся погибать друг за друга, то давайте не будем накатывать друг на друга, будем жить как в одном государстве».

«Как в одном государстве» — ключевые слова. Конечно, к ОДКБ они не относятся. Главный реципиент реплики — Кремль. «Как в одном государстве» — это значит с российскими ценами на газ для Беларуси, с общим рынком без всякого фейсконтроля с Онищенко у входа, с дотированием Россией белорусских предприятий, остающихся при этом в государственной собственности. Но вместе с тем — Беларусь и Россия отдельно.

«Как в одном государстве» — это понарошку. Давай поиграем, будто мы в одном государстве.

Могильщики союза

На следующий день после мясокомбината Лукашенко снимался для российской программы «Формула власти». Там он объяснил, кто на самом деле является могильщиком союза Беларуси и России. Оказалось, это российские журналисты. Они все неправильно пишут и снимают, и поэтому недалекие дядьки в Кремле, которые всю информацию получают исключительно из газет и телевизора, просто не знают, что на западном фронте союза происходит: «Политическая элита России абсолютно не знает, что происходит в Беларуси. Вот они прочитают в гадких газетах, где заказных статей хватает, где многие ненавидят Беларусь, и говорят, что Беларусь пошла на Запад. Так вы же разберитесь по официальным каналам, куда мы пошли, вы у меня спросите, куда мы пошли».

Вообще-то, судя по последним белорусско-российским встречам, его как раз много раз спрашивали: ты куда пошел? На что Александр Григорьевич неизменно отвечал: никуда не пошел, я здесь, с вами, я ваш единственный союзник и готов за вас под танки, русский человек в Беларуси чувствует себя лучше, чем дома. И российская власть на некоторое время вздыхала с облегчением, получив свою дозу союзничества, без которой она прожить уже не может. А с российскими журналистами можно разобраться по-союзному.

В ночь с пятницы на субботу из Беларуси депортировали съемочную группу НТВ. Алексей Малков и Юрий Бабенко приехали снимать документальный фильм об исчезновениях оппозиционеров в Беларуси. В пятницу вечером сотрудники спецслужб вошли к ним в гостиничный номер и увезли корреспондента и оператора в аэропорт. Там под контролем людей в штатском журналисты просидели всю ночь, пока первым утренним рейсом их не отправили в Москву. В общем, виновные наказаны. Это ведь из-за них в России ничего не знают о том, что происходит в Беларуси. Теперь будут знать.

Странно, но Россия после этого хранила гробовое молчание. Ни посольство РФ в Минске, ни руководство НТВ, ни тем более МИД и прочие официальные лица — никто не сказал ни слова. Единственный комментарий от пресс-секретаря НТВ: «С ними все в порядке». Будь это журналисты любой другой страны — назавтра в белорусский МИД полетели бы все ноты дипломатического звукоряда, ленты новостей фиксировали бы негодование официальных лиц той, другой страны, а белорусский посол в той (любой) стране был бы вызван на ковер с требованием немедленно объясниться. Россия промолчала. Чтобы лишний раз не злить последнего союзника? Или просто потому, что к журналистам российская власть относится так же, как Лукашенко?

Субботний инцидент еще раз продемонстрировал особенность российско-белорусских союзных отношений: граждане России, приезжающие в Беларусь, не могут чувствовать себя в безопасности.

Журналистов могут депортировать, потому что тема их репортажа не нравится кому-нибудь из лукашенковской челяди. Политиков могут задержать в аэропорту, как когда-то задержали Бориса Немцова и Ирину Хакамаду, и отправить восвояси, отобрав их личные деньги. А уж сколько российских «оборонцев» и «яблочников» отсидели в белорусских тюрьмах просто потому, что приезжали встречаться с местной оппозицией, — не перечесть. И так было всегда, это не примета времени. Малков и Бабенко — не первые депортированные российские журналисты. В 2003 году из Беларуси был депортирован тогдашний корреспондент НТВ в Минске Павел Селин — еще и с пятилетним запретом на въезд в страну, а в 1998-м — его предшественник Александр Ступников. Хотя в те времена еще никто не говорил о закате союзного государства — наоборот, все думали, что уже завтра в Минске можно будет расплачиваться российским рублем, который станет единой валютой.

Точка невозврата

А сейчас кое-что изменилось. Российских журналистов по-прежнему вышвыривают из Беларуси, но никто уже не говорит на этом фоне о светлом союзном будущем. Говорят, что союз закончился и единственное, что по-прежнему объединяет Беларусь и Россию, — это Уго Чавес и его дружба. И что единственный действующий союзный проект — это Пал Палыч Бородин и его персональное благополучие. Смотрят в прошлое и пытаются понять, где именно осталась та точка невозврата? В какой момент обычное лукашенковское лицемерие перешло в презрительное хамство?

Если восстановить события в хронологическом порядке, то точкой невозврата смело можно назвать октябрь прошлого года. В Беларуси прошли парламентские выборы, ОБСЕ признала их нелегитимными, и Лукашенко лениво обмахивался отчетами наблюдателей в ожидании очередной порции гневных обличений Запада. Но неожиданно в ответ на незаконные выборы Евросоюз снял с него и еще нескольких десятков чиновников визовые санкции. Вернее, не совсем снял, а приостановил. Но это произошло не после позитивных сигналов, как любят выражаться европейские чиновники, а после обычного избирательного представления. А потом и позитивные сигналы с Запада пришли: мы готовы плюнуть на все и даже включить Беларусь в «Восточное партнерство» без всяких условий, а еще с кредитами поможем и с возвращением в ПАСЕ подсобим. Но вместо «российского сукина сына» ты должен стать нашим.

Вот тогда Лукашенко и взял в руки лопату — ту самую, которой выкапывал в 1996 году пограничный столб между Беларусью и Россией, — и начал вкапывать его обратно, в ту же ямку.

Цена вопроса

Конечно, «Восточное партнерство» не даст столько денег, сколько можно было бы получить от России за послушание в союзных делах. Но протекция Евросоюза помогает получать западные кредиты на гораздо менее жестких, чем от России, условиях. Если Россия хотела собственности, то МВФ выставил условие продать 140 предприятий — и все. А кому они будут проданы, МВФ не интересует. Можно втихую раскидать между своими. Но осенью прошлого года действительно сложился пасьянс. Белый флаг, выброшенный Западом. Строительство Россией газопровода в обход Беларуси, что лишало Лукашенко главного козыря — той самой трубы, обрезком которой он размахивал на всех переговорах. Кризис и невозможность расплачиваться с «Газпромом». На этом фоне можно и забыть о некогда подписанных бумагах. Тем более что полная экономическая зависимость от России при изоляции на Западе — слишком большой риск. Во внешнеторговом обороте России доля Беларуси — 4 — 5 процентов. А доля РФ во внешнеторговом обороте Беларуси — 50 процентов. Кстати, если вспомнить «молочную войну», то речь вообще-то шла о 5 процентах белорусских товаров на российском рынке. То есть Смоленск и Тамбов не взвыли бы от нехватки молока даже при полной блокаде белорусской продукции. И адекватно отвечать на российские санкции Минск не в состоянии. Единственное, что можно было в этих условиях противопоставить экономике, — это внешняя политика.

Если России союзное государство необходимо психологически, то Беларуси — вернее, Лукашенко — это пространство необходимо, потому что в нем он смог создать многовариантность для торга. «Хотите, чтобы Беларусь признала Абхазию и Южную Осетию? Или чтобы подписала соглашение о КСОР? Ну да, обещали. И то, и другое. Но думаем еще. А вы сами определитесь, что для вас первостепенно, мы в такой последовательности и будем рассматривать. Если будем, конечно».

Взаимный шантаж, обмен «черными метками», экономические и политические удары — это, конечно, суверенное право и России, и Беларуси. Но если бы не существовало бумаги с надписью: «Договор о союзном государстве», возможно, без этого права оба государства обошлись бы. Но гербовые печати обязывают. И бесконечный многолетний поток бюджетных денег — тоже. За последние годы бюджет союзного государства увеличился вдвое: в этом году он составляет 4,8 миллиарда рублей. И в будущем году бюджет сохранится в том же объеме. При том, что все союзные проекты мертвы, а их, как в черных комедиях, обряжают в парадные костюмы и таскают за собой, будто они живы.

Союзный теледизель

Двумя главными проектами были «союзный дизель» и «союзный телевизор». Как ни бились над союзным дизелем, который должен быть создан белорусско-российскими усилиями и догнать и перегнать Америку, все проекты проваливались. Союзные дизели отставали от западных на 4 — 5 лет. Теперь Россия забросила бесплодные попытки догнать и перегнать и со следующего года переходит на производство грузовиков стандарта Е-4 и на более дорогие и качественные лицензионные двигатели. И белорусские МАЗы со следующего года не будут соответствовать российскому техническому регламенту. С учетом того, что уже сегодня территория вокруг завода заставлена МАЗами, которые некуда девать, ситуация складывается катастрофическая.

То же и с «союзными телевизорами». Когда-то этот проект виделся российско-белорусскому руководству так: вбухать в несколько заводов (в том числе в московский «Рубин» и минский «Горизонт») столько бюджетных денег, сколько они смогут съесть. Итогом должен был стать конкурентоспособный на мировом рынке телевизор.

Разумеется, никто никогда не признается в провале. Поэтому несколько лет назад миру была явлена видеодвойка «Горизонт». Большая союзная делегация приехала на завод и изо всех сил ликовала: «Вот он, наш союзный телевизор! Вот он, наш главный политический проект!» Сейчас союзные телевизоры пылятся на складе, а 300 рабочих, производивших этот дивный продукт, уволены по сокращению.

Эти мертвые проекты, сожравшие сотни миллионов долларов бюджетных денег обоих государств, на самом деле были теми «выставочными экземплярами», которые приводили в пример Бородин и компания всем скептикам: вот вы говорите, что союзное государство никому не нужно, а у нас скоро телевизор мирового уровня появится! По такому телевизору, похоже, можно смотреть разве что канал союзного государства. Ни один гражданин территории, которую многие по-прежнему ошибочно именуют союзным государством, понятия не имеет о том, что существует союзное телевидение. А оно, если верить официальным источникам, не только существует, но и вещает уже два года круглосуточно. А председатель союзной телекомпании — известный хохмач Игорь Угольников. Оба-на!

В 1994 году перед первыми президентскими выборами в Беларуси кандидата в президенты тогдашнего премьер-министра Вячеслава Кебича спросили на пресс-конференции: «Существует ли хотя бы одно соглашение, которое на самом деле действует в рамках СНГ?» Кебич ответил: «Конечно, существует! — «Соглашение об образовании СНГ»… Позже, увидев текст «Договора о Союзном государстве», Кебич вспомнил времена своего премьерства и удивленно сказал: «А мы таких бумажек до хрена подписывали». Но если СНГ было по крайней мере той правовой основой, которая прикрыла дырку, образовавшуюся вместо СССР на карте мира, то проект «союзное государство» эту дырку расковырял. Потому что любовь к халяве (Минск предпочитал экономическую халяву, Москва — политическую) основой союзных отношений быть не может. Это все равно что скрестить телевизор с дизелем. Смотреть по такому аппарату можно только союзное шоу «Оба-на!» А уехать на нем можно разве что в Венесуэлу. Впрочем, Чавес в сентябре приедет сам. И в Минск, и в Москву. Так что даже эта потребность в союзном аппарате отпадает сама собой.