Политика возвращается пустыми прилавками

Если ты не интересуешься политикой, она очень скоро заинтересуется тобой, сказал Бисмарк, немного перефразируя Перикла.

В масштабах исторического процесса 10-15 лет — это очень скоро. Россияне в массе своей не интересуются политикой уже 10 лет. Их от этого отучили. Белорусов отучили еще раньше — их перестала политика волновать примерно 15 лет назад, с тех пор как выяснилось, что Александр Лукашенко будет их вечным правителем. Если ты не можешь ничего изменить — к чему париться и думать о власти, о выборах, о какой-то там демократии. Живи и радуйся, если сможешь.

Между властями и народом Беларуси был негласный пакт. Народу гарантировали относительно сытую жизнь, относительно низкую безработицу, относительно доступные социалку и образование, возможность выезжать за рубеж и не выезжая отовариваться импортными шмотками. Народу дали новое издание социализма с человеческим лицом. Народ же гарантировал, что будет закрывать глаза на все, что делает власть.

Народ не протестовал и даже одобрил, когда Лукашенко сделал себя пожизненным правителем. Не протестовал, когда он жестоко расправлялся с остатками оппозиции. И когда без вести пропадали последние оппоненты президента. И когда из парламента ушел последний независимый депутат. И когда с лотков исчезла последняя независимая газета. И когда были запрещены любые мирные акции несогласных. И когда преследовались католики. И когда отбирали бизнес у едва зародившегося частного предпринимателя.

Да, были какие-то акции протеста, кого-то разгоняли и задерживали, кого-то сажали и выдворяли — но народ в массе своей не замечал, не возражал, молчал. Зато у нас чисто, у нас порядок, почти нет преступности, все сыты и обуты, мало безработных и много образованных, зато у нас стабильность, оправдывалось послушное большинство.

И с его, молчаливого большинства, одобрения, Лукашенко недавно зашел на очередной президентский срок. А для большей убедительности отправил за решетку почти всех своих конкурентов на так называемых выборах. Им дали реальные тюремные сроки по сути за то, что они осмелились публично, на площади критиковать своего державного соперника. Но и этот удивительный факт население даже не смутил — не то что не возмутил.

Население упорно не замечало элементарную причинно-следственную связь между политикой и экономикой. Не замечало, что если нет конкуренции в политике — значит, не будет конкуренции и в бизнесе, то есть нормальной рыночной среды. Если воссоздана административно-командная система — значит, не будет никаких рыночных реформ. Если попираются самые элементарные права граждан — значит, опускается железный занавес и невозможна никакая помощь с Запада. Если правитель стал полноценным тираном — он будет хамить даже тем, от кого зависит. Значит, не будет в прежних объемах дотаций с Востока.

Теперь, когда весь мир благополучно выходит из кризиса, Беларусь оказалась на грани банкротства. Пустые прилавки (за исключением минских магазинов) — как в России в 1991 г., гиперинфляция — как в России в 1992-1994 гг., девальвация и дефолт — как в России в 1998 г. Но нет ни российских спасительных нефти и газа, ни проведенных в России несмотря ни на что рыночных реформ, ни скамейки запасных управленцев, способных на решительные антикризисные действия, ни поля для маневра в отношениях с внешним миром. Лукашенко — царь, но он не бог и даже не волшебник.

Белорусы разучились протестовать и привыкли терпеть. Но теперь все население на своем кармане, на примере своих пустых холодильников убедилось: негласный пакт с властью разорван в одностороннем порядке. Население не может не задуматься о том, нужна ли ему такая власть. Не может не задуматься о политике. А в том, что этот сильный, гордый и образованный народ способен на многое, сомневаться не стоит.

Максим Гликин, «Ведомости»