«Всегда есть вероятность того, что прилетит «черный лебедь»

Политолог рассказал, чего ждать от 2025-го года.

Сайт Charter97.org продолжает подводить итоги уходящего года. Каким был 2024-й для мира? Чего ждать от будущего года? Готов ли Запад ответить на новые вызовы? Об этом мы поговорили со словацким политологом и президентом Института общественных проблем (IVO) (Братислава) Григорием Месежниковым:

— Этот год оказался довольно сложным. Мы видим, как авторитарные силы объединяются, координируют свои действия и открыто поддерживают друг друга. Мир свободы и демократии, включая страны, которые поддерживают Украину, к сожалению, не всегда действовал слаженно. Это состояние, когда демократический мир, несмотря на правильные цели, не находится на одной волне, отражается в текущей ситуации на российско-украинском фронте.

Здесь можно вспомнить прекращение поставок вооружений Украине со стороны США из-за внутренних политических разногласий. Некоторые западные союзники в Европе сомневаются в целесообразности предоставления более эффективного оружия Украине, опасаясь возможной эскалации и прочее. Совершенно очевидно, что для успешной борьбы демократического сообщества с авторитарными агрессивными режимами необходимо более тесное сотрудничество.

Я думаю, это такая тривиальная констатация. В этом году, к сожалению, это особенно наглядно проявилось. Наблюдается недостаточная координация и твердость в позициях. К этому еще добавляется то, что в некоторых странах силы, которые противодействуют скоординированному подходу демократических стран в поддержке Украины, усиливают свои позиции.

— Какие главные события уходящего года вы бы отметили?

— Прежде всего — избрание Дональда Трампа президентом США. Я думаю, что это важное событие, и его последствия еще не совсем ясны, но то, что они будут, не вызывает никакого сомнения. Видно, что Дональд Трамп — это политик иного толка, нежели те, которые в ключевых западных странах занимали властные позиции. Он сам себя не воспринимает как лидер свободного мира, и Соединенные Штаты, судя по всему, также не воспринимает как страну, которая играет главенствующую роль в свободном мире.

Это политик «transaction», то есть политик сделок, что иногда и может приводить к положительным результатам, но до конца не ясны его позиции по ключевым вопросам. То есть он говорит о необходимости прекратить войну в Украине. Но за счет чего? Какова будет цена такого прекращения? Будет ли это означать, что Украина сохранится как самостоятельное государство, что Украина восстановит свою территориальную целостность? Вполне возможно, что для Дональда Трампа приемлемы такие решения, которые не будут этому соответствовать. Так что вот это событие, конечно же, важно.

Ситуация на российско-украинском фронте остается по-прежнему событием первоочередной важности. Также стоит отметить то, что происходит на Ближнем Востоке. Израиль добился значительных успехов в борьбе против тех сил, которые стремятся уничтожить еврейское государство. Это важный сигнал о том, как демократия и свободное общество могут защищаться, даже в тех сложных условиях, которые касаются партнерства и союзничества свободных стран. Израиль показал своим союзникам и партнерам, что не всегда их советы и позиции приводят к результатам, помогающим сохранить это государство и выстоять в борьбе со злейшими врагами. Вопрос в том, когда западные союзники наконец поймут, что в борьбе со злом компромиссы могут быть вредными.

Также следует отметить ситуацию в Словакии, в этом году произошло покушение на Роберта Фицо. Это событие привело к усилению агрессивности политического истеблишмента, стоящего у власти. Фицо стал более открытым в проявлении своих взглядов, что, например, выразилось и в его визите к Путину. Он и до этого себя проявлял как политик с дружественными к России позициями, как антизападный политик, который критикует Евросоюз и наших самых ближайших союзников. Для Словакии это важно, потому что процесс ослабления либерально-демократического режима, к сожалению, продолжается, что сказывается на внешнеполитической ориентации Словакии.

Дело в том, что Роберт Фицо уже чувствует себя более уверенно, потому что у него есть поддержка Виктора Орбана. В Евросоюзе это уже вторая страна, которая начинает открыто проводить политику, несовместимую с общей линией Евросоюза. Визит к Путин выходит уже, как говорится, за все приемлемые рамки.

Ситуация в самом Евросоюзе становится более сложной. Понятно, что для нормального функционирования Евросоюза, без значительных внутренних препятствий, необходимо будет находить способы взаимодействия (а все чаще и противдействия) с такими людьми, как Виктор Орбан и Роберт Фицо, вкладывать в это энергию, средства и время. Ранее, несмотря на возникавшие проблемы, Евросоюзу удавалось находить решения, например, в вопросах санкций против России в ответ на ее агрессивную политику. Однако теперь ситуация усложняется.

Сейчас с Фицо и Орбаном будет работать сложнее, особенно учитывая, что они координируют свои действия. Кроме того, Роберт Фицо демонстрирует не только симпатии к России, но и общий интерес к авторитарным режимам. В принципе, он здесь идет по пути Виктора Орбана, он в целом тяготеет к авторитарным странам. Это не только Россия, это и Китай. Не сомневаюсь, что у него есть симпатии и к Кубе, к Венесуэле.

Так что у нас сейчас на посту премьер-министра человек такого вот типа, что неизбежно влияет на внешнеполитические шаги Словакии. Эти действия правительства создают сложности в отношениях с союзниками.

— Если углубиться в события на Ближнем Востоке, то может ли ситуация с падением режима Асада заставить о чем-то задуматься того же Фицо или Орбана, других автократов?

— Я не знаю, как это прямо может повлиять на Фицо и Орбана. Все-таки и Венгрия, и Словакия не являются государствами с диктаторскими режимами. Если говорить о Фицо, то он человек с довольно странными предпочтениями. Что касается Орбана, его нельзя заподозрить в симпатиях к исламистским режимам, враждебным Израилю. Скорее наоборот, он занимает произраильскую позицию. Это, на самом деле, довольно любопытно. Мне кажется, что такая позиция Орбана связана с его желанием выделиться на фоне европейского мейнстрима. Хотя мейнстрим в Европе не является открыто антиизраильским, но он пытается занять какую-то сбалансированную политику. Орбан же, напротив, демонстративно поддерживает Израиль. У Фицо подобных проявлений пока не было, но посмотрим, как будут развиваться события дальше.

Что касается ситуации в других странах на Ближнем Востоке, особенно в Сирии, думаю, произошедшие там события ослабят так называемый интернационал изгоев. Это уже ослабило Россию и будет продолжать ее ослаблять. Влияние России на Ближнем Востоке, в том числе в Сирии, которое она долгое время удерживала, скорее всего, постепенно сойдет на нет. Мне кажется маловероятным, что ей удастся договориться с исламистами, которые сейчас пришли к власти в Сирии.

Уже начался процесс передислокации российских вооруженных сил из Сирии в Ливию, ослабляются позиции Ирана и всех его прокси-сил. Например, влияние «Хезболлы», которая фактически выступает как государство в государстве в Ливане, скорее всего, заметно уменьшится. Возможно, эти изменения приведут к изменениям в самом Иране. Буквально недавно появилась информация, что шиитские проиранские милиции перестали запускать дроны против Израиля, то есть, по сути дела, они прекращают борьбу с Израилем. Я думаю, что это связано с ослаблением исламского режима в Иране, а также с жесткой реакцией Израиля на подобные атаки. Такая позиция Израиля вынуждает проиранские силы быть более сдержанными.

На данный момент изменения заметны прежде всего на самом Ближнем Востоке, но для Путина они также несут серьезные последствия. Это ослабляет общие позиции России, которая, по сути, перешла в такую форму существования, в которой война является нормой.

Стоит напомнить, что в 2015-м году решение Путина вмешаться в сирийский конфликт, фактически вторгнуться в Сирию, скорее всего, было связано с необходимостью поддерживать образ осажденной крепости, воюющей с врагами.Тогда российско-украинская война была низкоинтенсивной, и для накачки населения воинственной пропагандой потребовались новые фронты — идея помощи внешним союзникам (в основном — странам-изгоям), борьбы с врагами (то есть со свободным миром) и постоянного ведения войны. С 2022-го года полномасштабная война стала нормой для российского режима.

Однако сейчас, когда Россия теряет возможность использовать свои действия в Сирии для мобилизации населения, это может ослабить режим Путина. Это значимое изменение.

— Каковы ваши прогнозы на 2025-й год? Кто и что может сделать, чтобы он был лучше?

— Чтобы добиться прогресса в ключевом для нас вопросе, войне России против Украины, Запад должен активизировать свою помощь Киеву. Необходимо пересмотреть протоколы использования поставляемого вооружения и сделать их более эффективными для Украины. Насколько вероятно такое развитие событий — сказать сложно.

Что касается позиции Трампа, то ситуация остается загадочной. Он делает одни заявления, а потом готовит достаточно спорные назначения в своей новой администрации, которые могут существенно повлиять на международную политику США, в том числе на конфликт в Украине и отношения с союзниками. Некоторые из этих назначений вызывают у меня беспокойство, поскольку, на мой взгляд, их кандидаты недостаточно понимают опасность, исходящую от России. Попытки договориться с Путиным на условиях, которые, возможно, хотел бы видеть Трамп, могут привести к ослаблению Украины. Кроме того, перспективы прямой поддержки Украины — как в виде поставок вооружений, так и финансово — выглядят не слишком обнадеживающими. Хотя, конечно, я могу ошибаться. В этой ситуации крайне важно тесное сотрудничество всего демократического мира в поддержке Украины.

Что касается внутренней ситуации в России, то там оппозиции, похоже, уже практически и не осталось. Единственное, что может изменить ситуацию, — это какие-то внутренние события внутри самой властной элиты. Но представить конкретный сценарий сложно, и, честно говоря, у меня нет особых ожиданий позитивного развития внутри России.

На Ближнем Востоке, если рассматривать ситуацию с точки зрения ослабления ретроградных и авторитарных сил, то там возможны значительные изменения. В центре внимания остается конфронтация между Израилем и Ираном. Израиль уже нанес ощутимый ущерб Ирану, и если он отважится на решительный шаг, например, на устранение ядерной угрозы со стороны Ирана, то ключевым вопросом станет координация действий с Соединенными Штатами.

Я думаю, Израиль способен самостоятельно выполнить часть такой работы, но поддержка США все же будет играть важную роль. Как все это сложится с новой американской администрацией, остается неясным. Очевидно, что Трамп более агрессивен в отношении Ирана, чем нынешняя уходящая администрация.

Что касается Европы, то здесь ситуация вызывает определенное беспокойство. Усиливаются позиции правопопулистских, преимущественно пророссийских, сил в ряде стран, и эта тенденция, возможно, сохранится. Особое значение будут иметь выборы в крупных европейских странах, которые могут повлиять на дальнейшее развитие региона. Мои ожидания здесь остаются скептическими.

Конечно, всегда есть вероятность неожиданного развития событий, что прилетит «черный лебедь», который может кардинально изменить текущие расклады в положительном направлении.

Вы можете поддержать сайт Charter97.org следующим образом:

РАСЧЕТНЫЙ МУЛЬТИВАЛЮТНЫЙ СЧЕТ ДЛЯ ПОЖЕРТВОВАНИЙ:

Название банка: Bank Millennium S.A.
Адрес: ul. Stanislawa Zaryna, 2A, 02-593, Warszawa
IBAN: PL97116022020000000216711123
SWIFT: BIGBPLPW
Название владельца счета: Fundacja “KARTA ‘97”
Назначение платежа: Darowizna na cele statutowe

Связаться с нами можно по адресу charter97@gmail.com