Путин стал уязвимым

Два ключевых факта после убийства Навального.

Скорее всего, смерть была единственным способом для Алексея Навального избежать тюремного заключения по сфабрикованным обвинениям в России. Смерть — либо его собственная, либо президента РФ Владимира Путина. После того как российские СМИ сообщили, что Навальный упал замертво после прогулки в арктической колонии, куда его в последний раз перевели, у нас появилась в этом вопросе определенность.

Лицо настоящей антипутинской оппозиции в России, бывший адвокат, блогер, антикоррупционный расследователь, кандидат в президенты и заключенный — для многих он был лучшей демократической альтернативой путинизму. В то время как большинство россиян относились к нему с безразличием, Навальный создал национальное движение, основанное на разоблачении безудержной коррупции и бандитизма путинской системы. Даже если у него не было никакой надежды победить на фальсифицированных российских выборах или организовать внезапное народное восстание, чтобы свергнуть российское руководство, Путин все равно видел в Навальном и его команде смертельную угрозу.

Накануне полномасштабного вторжения России в Украину в феврале 2022 года Путин начал уничтожать российское гражданское общество и свободные СМИ, включая Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) Навального. По сути, эти репрессии распустили любые организации или нейтрализовали популярных деятелей, вокруг которых российский народ мог бы сплотиться вокруг противостояния войне в Украине.

Восстановившись в Германии после покушения, Навальный вернулся в Россию в 2021 году, чтобы столкнуться с тюремным заключением и вероятным смертным приговором за оппозицию Путину. Вскоре после этого его ФБК признали «экстремистской» организацией и принудительно ликвидировали. Его офисы по всей стране были закрыты, а те, кто не был заключен в тюрьму, были выдворены из страны.

Во время парламентских выборов в России осенью 2021 года Кремль заставил Google и Apple удалить из своих интернет-магазинов приложение, связанное с программой ФБК «Умное голосование», которая призывала избирателей объединяться вокруг отдельных кандидатов, чтобы лишить путинскую партию «Единая Россия» мест в Думе или хотя бы заставить власть вести себя еще более бесстыдно, воруя у народа выборы.

Навальный и его команда обладали талантом пробиваться сквозь сухую мрачность путинизма. Его расследования о российской клептократии были наполнены чувством достоверности и юмором Навального. Например, разоблачение 2016 года о том, что бывший президент России Дмитрий Медведев построил в одном из своих роскошных домов специальное помещение для уток, стало вирусным мемом и превратило резиновых уточек в символ протеста в России. Еще одним таким мемом сопротивления стало синее белье Навального, на которое его потенциальные убийцы нанесли смертельно опасное нервно-паралитическое вещество «Новичок».

Как никто другой, Навальный умел находить темы и формулировки, способные активизировать россиян в системе, призванной убедить людей в том, что покорность лучше сопротивления. В первые годы его участия в оппозиционной политике он использовал расистские и антииммигрантские приемы, а также был связан с особо сомнительными группами.

Эта история, а также то, что Навальный выступал против войны в Украине не столько из-за ее преступного и геноцидного характера, сколько из-за ее катастрофичности для России, означает, что Навальный не пользовался особой любовью среди других жертв Путина в Украине и других странах.

Тем не менее, убийство Навального — важное напоминание о двух ключевых фактах.

Во-первых, насилие, присущее пропитанному кровью правлению Путина, будет продолжаться до тех пор, пока его и его головорезов — а также относительное равнодушие российского общества, позволяющее этому происходить, — не будет остановлено. Прежде всего это может и должно произойти в Украине. Членам Конгресса, которые уже шестой месяц обсуждают вопрос об одобрении помощи Украине, в этот момент справедливо напоминают о том, что Россию необходимо срочно остановить.

Во-вторых, убийство Навального — это как затухание последнего огонька надежды внутри России на позитивное видение страны. Усиление путинской хватки за власть накануне его вторжения в Украину означало уничтожение многих самых ярких граней более свободной России, выросшей из Советского Союза. Свободные СМИ снова подвергаются цензуре, а организации гражданского общества, такие, как «Мемориал» — старейшая неправительственная организация России, посвятившая себя памяти о советских репрессиях и стремлению не допустить их повторения, — ликвидируются и запрещаются.

Система, созданная Путиным и его союзниками за последние четверть века, основана на продуцировании ощущения неотвратимости и непобедимости. Путин должен быть величественной фигурой, а его государство — всемогущим. Но тот факт, что эта система может почувствовать такую сильную угрозу не только от такой личности, как Навальный, но даже от человека на улице, который держит в знак протеста чистый плакат, показывает, что в путинизме нет ничего неизбежного или непобедимого. Грядущие «перевыборы» Путина в следующем месяце должны стать ритуалом подтверждения его власти, но убийство Навального станет суровым напоминанием о том, на что Путину приходится идти ради сохранения этой власти.

Убив Навального, Путин не оставил реальных альтернатив своему правлению в России, и шансы на перемены уменьшились еще сильнее. Лучшей и, возможно, единственной реальной надеждой на то, что в России появятся новые возможности для перемен, является однозначное поражение Путина в его величайшем акте насилия — войне России за уничтожение Украины.

Дуг Клейн, Atlantic Council